Зет - Илья Витальевич Косов

— А-аах, Зет, из «Могильного ветра», как я мог забыть! Могу я сначала поинтересоваться, кем ты ему приходишься?

— …не знаю. Мы всегда были вместе, но он пропал много лет назад…

— Хаа, ясно, тяжело тебе должно быть пришлось. В последний раз я видел его лет пятнадцать назад, и с тех пор… Даже слухов о нём не слышал. Прости, я мало чем могу помочь, еще и завтра уже уезжать нужно, скоро в империи станет небезопасно… В общем, давай так, пока что оставайся в моём поместье, отдохни, поешь. Будут еще какие вопросы, можешь обращаться к Евгению, он еще пробудет здесь какое-то время. Ах, да! Зет же когда-то воевал на моей стороне, защищал один форт на севере, там он и прославился. Если захочешь, можешь отправиться туда, он сейчас как раз пустует.

— Хорошо. — немного подумав, ответила странная девочка и вышла из кабинета. А из барона вырвался от усталости вздох, и он прикрыл свои многострадальные веки.

Глава 23 Кто прав, кто виноват?

— Главнокомандующий имперскими войсками Кирстен Вольфен прибыл по велению Его величества императора!

«Будь и я таким же… простой слуга, что только и объявляет о входящих в эту залу. Столько лет посвятить себя служению стране, чтобы в конце с тобой обращались, как с псом! Не могу поверить, что этот старый индюк действительно решился на такое… Немыслимо!! Поднять все войска под моим командованием на подавление какого-то мятежа от герцогини, что буквально недавно и носа из своих земель не показывала!»

Кирстен явно был не в духе последние несколько недель. Как у человека, занимающего высокий пост, у него, конечно, же была гордость, которая совершенно не позволяла ему заниматься такими «мелкими» делами по его мнению.

Однако гораздо больше какой-то гордости на него давило понимание того, сколько золота, сил и нервов были растрачены впустую за пару дней и будут продолжать тратиться, покуда мятеж не будет подавлен. В действительности самого мятежа же он до сих пор сомневался, а императорское «чутьё» никак не стало для него веским аргументом…

— Кирстен Вольфен, прибыл по вашему указу! — отточенным голосом протрубил он приветствие, дабы согнать дурные мысли.

— Разрешаем поднять голову. Теперь же, слушай наш указ. — Император провел скрючившимися пальцами по своему гладко выбритому морщинистому подбородку и попытался встать.

«И как только у человека могут быть морщины на подбородке… Немыслимо! Даже беря в счет его преклонный возраст… А! Это, наверное, всё та его привычка! Каждый раз как вижу этот омерзительный жест, так всё нутро сжимается. Как он выпячивает нижнюю губу, отчего подбородок его идет складками…», — Кирстен уже привык подмечать все ненавистные стороны своего господина. Но клятва рыцаря и его приверженность следованию пути, на который его наставили боги, не давала ему предать императора. Всё-таки он был единственным в империи обладателем уникального дара полководец.

Дар имел лишь одно отличие от так похожего на него стратега, который позволял виртуозно управлять даже несколькими пальцами, словно куколками на ниточках. Полководец — командир, который идет впереди своих солдат, потому он наделен не только знаниями и интеллектом для командования ими, но не дюжей силой вкупе с навыками верховой езды и владением разными видами копий, мечей и щитов. Посему Кирстен был выше всех имперских рыцарей не только по положению и статусу, но и по своей мощи.

— Указываем! Кирстен Вольфен, наш славный рыцарь, отправляйся на юг с нашим войском и уничтожь тех глупцов, что посмели покуситься на наше место!! А голову герцогини Рассел повесь над вратами в императорский дворец! — наконец встав со своего трона, прохрипел своим звонким голоском император.

— Слушаюсь и повинуюсь, мой император. — Кирстен удалился из залы, и из его рта вырвался сдерживаемый всё это время вздох.

«Какой еще к тварям юг! Раз не знаешь, где мятежники, так рта не раскрывай, хаах… И он даже не скрывает, что единственное, что его волнует — собственный нагретый трон».

— Его величество умеет произвести впечатление, не правда ли?

— Маркиз Туника… Его величество и правда… верит во всю эту чушь с мятежом? — устало спросил Кирстен.

— Верно так… хоть и доказательств почти нет. — улыбнулся Поль. — Однако же я бы советовал не недооценивать способности императора… Всё же, это дар, что послали ему боги. И ежели Его величество считает, что империи грозит нечто, то так оно и будет.

— Хах, и разве это…

— Справедливо? Правильно? Что такой неумеха… — сказал он шепотом и прищурил глаза. — …получил в свои руки буквально документ на владение целой Империей вкупе с навыками? Хм, за такие мысли, главнокомандующий Кирстен, вас и вздернуть могут… Но я их поддерживаю, ха-ха! Всё-таки в скором будущем вы сможете стать такими же, как мы…

Всегда добродушный Поль фон Туника, вечно расхаживающий с огроменными кругами под глазами от переизбытка бумажной работы во дворце, вдруг сменил свою мину на холодную маску пронырливого и весьма хитрого человека… Или же то была не маска, а его истинная личина? Кирстен не знал, но от таких мыслей даже у прожженного ветерана пробежал холодок по спине.

— «Такими же, как вы»? — переспросил он.

— Да… Мы зовем себя «знающие». Но это секрет! Наш с вами, так что не проговоритесь, ха-ха-ха.

Оставив Кирстена в недоумении и с ворохом незаданных вопросов, маркиз покинул его, насвистывая себе под нос веселенькую мелодию.

«И за что на мою старую голову столько проблем? Точно! Покончу с войной и на пенсию. Долг долгом, а себя беречь надо — и тело, и дух!»

* * *

«Тук-тук-тук!», — раздался гулкий стук в белоснежные двери покоев, что расположены были на самом верху озерного города. Его тайная правительница как раз заскучала и просто раскинулась в своей постели, листая то один незатейливый роман, то другой.

— Войди. — приказала она, и из-за двери показалась горничная с подносом, на котором были аккуратно расставлены диковинные угощения и две чашки чая, что так манил своим ароматом правительницу.

— Госпожа Аква, я принесла вам сладости и чай. Не желаете? — окатив Лакус холодным взглядом, произнесла светловолосая девушка с весьма миловидным личиком и зелеными глазами, что искрились, словно два изумруда.

— Желаю. А ты всё такая же, дитя… Какая жалость — растрачивать такую красоту, хаа… Не пробовала вести себя чуть милее? — посетовала Лакус, вставая с кровати.

— Если вы про улыбку, моя госпожа, то я умею. Вот! — температура в покоях, казалось, понизилась на пару градусов, а всё живое точно попыталось скрыться от пронзительного взгляда этих зеленых глаз и